ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 5 декабря 2019 г. N 224-АПУ19-8
Судебная коллегия по делам военнослужащих Верховного Суда Российской Федерации в составе
председательствующего Замашнюка А.Н.,
судей Дербилова О.А., Сокерина С.Г.
при секретаре Максимовой Е.А.,
с участием прокурора Обухова А.В., осужденного Муритова Т.Р. - путем использования систем видеоконференц-связи, его защитника - адвоката Лабадзе Г.Г. рассмотрела в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционной жалобе защитника осужденного Муритова Т.Р. - адвоката Лабадзе Г.Г. на приговор Северо-Кавказского окружного военного суда от 1 августа 2019 г., согласно которому гражданин Республики Казахстан
Муритов Тимур Рустамович, < ... > , несудимый,
осужден к лишению свободы за совершение преступлений, предусмотренных: ч. 1 ст. 205.1 УК РФ (в редакции Федерального закона от 9 декабря 2010 г. N 352-ФЗ), на срок 7 лет; ч. 1 ст. 222 УК РФ, на срок 2 года; ч. 1 ст. 222.1 УК РФ, на срок 3 года со штрафом в размере 10 000 рублей, а по совокупности преступлений путем частичного сложения наказаний на основании ч. 3 ст. 69 УК РФ - на срок 8 лет в исправительной колонии общего режима со штрафом в размере 10 000 рублей.
Заслушав доклад судьи Сокерина С.Г., изложившего обстоятельства дела, содержание приговора, доводы апелляционной жалобы, возражения на апелляционную жалобу, выступления осужденного Муритова Т.Р. и защитника - адвоката Лабадзе Г.Г., поддержавших апелляционную жалобу, выступление прокурора Обухова А.В., возражавшего против ее удовлетворения, Судебная коллегия по делам военнослужащих Верховного Суда Российской Федерации
установила:
Муритов признан судом виновным и осужден за склонение Ю. И. и М. в период с мая по 9 июня 2015 г. к участию на территории < ... > (далее - < ... > ) в деятельности вооруженного формирования, не предусмотренного законодательством данного государства, в целях, противоречащих интересам Российской Федерации (далее - НВФ), то есть вовлечение в совершение преступления, предусмотренного ст. 208 УК РФ.
Кроме того, он осужден за незаконные приобретение и ношение боеприпаса, приобретение, хранение взрывчатых веществ, а также приобретение, хранение, ношение взрывного устройства, совершенные в указанный в приговоре период до изъятия у него данных предметов сотрудниками полиции 5 марта 2018 г.
Указанные преступления совершены Муритовым в г. < ... > при обстоятельствах, изложенных в приговоре.
В апелляционной жалобе защитник осужденного Муритова - адвокат Лабадзе Г.Г. указывает, что приговор является незаконным и необоснованным, просит его отменить, приводя следующие доводы.
По мнению защитника, в приговоре неверно изложены показания Муритова о заключении им религиозного брака с М. после приезда в г. < ... > после обучения в г. < ... > ( < ... > ) в 2015 году, поскольку в действительности он утверждал в суде, что вступил в брак с М. в ноябре 2014 года до отъезда в < ... > .
В приговоре искажены показания свидетеля Б. об обстоятельствах посещения им в 2015 году занятий под руководством Муритова в офисных помещениях г. < ... > , расположенных на ул. < ... > и в торговом центре " < ... > ". В ходе допроса в судебном заседании Б. указал на то, что посещать занятия Муритова он начал в январе 2016 года. При этом никаких призывов к радикальной деятельности последний не высказывал. Свидетель Б. также сообщил, что не был знаком с И. который в то же время, как указано в приговоре, посещал эти занятия.
Показания свидетеля М. в судебном заседании о том, что он, И. и другие лица собирались для занятий с Муритовым в мечети, а иных мест проведения занятий он не помнит, противоречат выводам суда.
По мнению защитника, показания свидетеля И., данные им на предварительном следствии, не могли быть положены в основу приговора в связи с наличием в них ряда противоречий. В частности, в своих показаниях от 31 января 2018 г., перечисляя лиц, которые ходили на занятия под руководством Муритова, И. не упоминает М., а на допросе 27 марта 2016 г. показывает, что у него есть знакомый М. по прозвищу < ... > (М.). Также защитник обращает внимание на другие противоречия в показаниях И. как на предварительном следствии, так и в суде, а именно - в указании мест проведения занятий Муритовым, времени работы последнего в агентстве недвижимости < ... > о причинах ссоры И. с Муритовым, демонстрации на лекциях Муритовым видеороликов о ситуации в < ... > его идеях и взглядах на религию, о посещении занятий Ю. (братом Ю.) о периоде времени, когда Муритовым на занятиях высказывались призывы к "джихаду", обстоятельствах, при которых И. стало известно о причинах выезда в < ... > Ю.
При оценке показаний свидетеля И. судом не были в достаточной степени учтены представленные стороной защиты данные, характеризующие его личность, в частности, показания свидетелей М. и К.
Давая оценку показаниям свидетеля М. суд не учел неприязненные отношения между ним и Муритовым.
В приговоре суд сослался на показания свидетеля Б. об обстоятельствах, при которых он был свидетелем призывов Муритова ехать в < ... > противоречащие показаниям данного свидетеля, данным в судебном заседании.
Далее защитник утверждает, что показания осужденного Муритова на предварительном следствии от 5 и 15 марта 2018 г. даны его подзащитным вследствие применения недозволенных методов со стороны сотрудников правоохранительных органов.
Показания свидетеля под псевдонимом < ... > являются непоследовательными в части изложения обстоятельств его знакомства с Муритовым, а также посещения занятий под руководством последнего в период с конца 2016 года по февраль 2017 года. Кроме того, имеется противоречие между показаниями данного свидетеля и протоколом его допроса от 2 марта 2018 г. о месте, где было произведено данное следственное действие.
Судом не дано оценки противоречиям между показаниями свидетеля Ю. который утверждал, что не был лично знаком с Муритовым, а знал о нем только со слов брата (Ю.) и показаниями свидетелей Б. и М. о том, что Ю. присутствовал на занятиях под руководством Муритова.
Также защитник указывает на несогласованность показаний свидетелей С. и Ю. об обстоятельствах общения с Ю. после его отъезда в < ... > .
Кроме того, по мнению защитника, показания свидетеля С. в целом вызывают сомнения в достоверности, поскольку она является лицом, зависимым от правоохранительных органов, так как ее супруг является членом международной террористической организации, а она находится под соответствующим контролем. Что касается ее показаний о встрече с Ю. на территории < ... > то, по мнению адвоката Лабадзе Г.Г., они не могли быть использованы как доказательство по данному уголовному делу, так как не подтверждены другими доказательствами.
Протокол обыска от 5 марта 2018 г. по месту работы Муритова является недопустимым доказательством, поскольку составлен в присутствии понятых, которые являлись заинтересованными лицами.
По данному основанию автор апелляционной жалобы полагает недопустимыми и иные доказательства по делу, а именно, протокол личного досмотра Муритова от 5 марта 2018 г., протокол отождествления личности С. Ю. от 12 января 2018 г., протокол предъявления для опознания по фотографии Ю. от 24 января 2018 г., протокол обыска по месту жительства Муритова от 5 марта 2018 г.
По мнению защитника, протокол личного досмотра Муритова от 5 марта 2018 г. составлен и с иными нарушениями закона, так как описание в протоколе данного следственного действия противоречит как показаниям самого Муритова об обстоятельствах обнаружения у него гранаты с запалом, так и показаниям свидетеля М. в суде.
При оценке протокола обыска по месту жительства Муритова от 5 марта 2018 г. судом не учтено, что согласно показаниям Муритова и М. на момент производства следственного действия Муритов там уже не жил и ранее перевез свои личные вещи в другую квартиру.
В заключение апелляционной жалобы защитник полагает, что суд дал ненадлежащую оценку показаниям свидетелей К. Г. Р., К. К. С., заявлению стороны защиты о фальсификации результатов личного досмотра Муритова.
Государственным обвинителем Алиевым М.Р. поданы возражения на апелляционную жалобу, в которых он просит оставить приговор без изменения.
Рассмотрев материалы уголовного дела, выслушав стороны, обсудив доводы апелляционной жалобы, возражений на нее, Судебная коллегия по делам военнослужащих Верховного Суда Российской Федерации находит, что Муритов Т.Р. обоснованно осужден за совершение инкриминированных ему преступлений, а выводы суда первой инстанции о его виновности соответствуют фактическим обстоятельствам дела и основаны на исследованных в судебном заседании доказательствах, которые получены с соблюдением требований закона, объективно приведены и оценены в приговоре.
Судебное разбирательство проведено с соблюдением требований УПК РФ и выяснением всех юридически значимых для правильного разрешения уголовного дела обстоятельств.
В судебном заседании всесторонне, полно и объективно исследовались показания подсудимого, свидетелей, заключения экспертов, в том числе по ходатайствам сторон при наличии на то оснований оглашались показания названных лиц, данные ими в ходе предварительного следствия, выяснялись причины противоречий в этих показаниях, которые путем полного и объективного исследования доказательств в их совокупности мотивированно устранялись.
Как усматривается из протокола судебного заседания, все заявленные сторонами ходатайства разрешены в установленном законом порядке. Решения суда по этим ходатайствам сомнений в своей правильности не вызывают.
Нарушений уголовно-процессуального и уголовного законов, влекущих отмену приговора, не допущено, а неустранимых сомнений в виновности осужденного Муритова в совершении описанных в приговоре преступлений не имеется.
Выводы суда первой инстанции о виновности Муритова в совершении инкриминированных ему преступлений подтверждаются следующими доказательствами, согласующимися между собой и с другими доказательствами по делу:
- показаниями осужденного Муритова в суде, в которых он указал, что после своего возвращения в марте 2015 года из г. < ... > где проходил обучение, он в г. < ... > проводил занятия на религиозные темы с лицами, которые интересовались религией и изучением арабского языка. Эти занятия с 2016 года посещали в числе прочих Ибрагимов, Мурзабеков, брат Ю. - Ю. братья Б. и < ... > , К. Такие занятия он проводил у кого-либо дома или по месту своей работы в офисе, расположенном в торговом центре " < ... > ";
- оглашенными в суде в соответствии с п. 1 ч. 1 ст. 276 УПК РФ показаниями осужденного Муритова на предварительном следствии, которые он давал в присутствии защитника, то есть при обстоятельствах, исключающих возможность оказания на него давления, согласно которым осужденный проводил занятия на религиозные темы с мая 2015 года, которые посещали, помимо прочих, Ю. И. и М. В ходе занятий он разъяснял нормы ислама, сложившуюся ситуацию в < ... > . При этом с Ю. и И. он познакомился в марте 2015 года. В то же время Ю. сообщил ему, что желает выехать в < ... > для участия в " < ... > ", на что он (М.), поддержав его намерения, стал склонять его к совершению указанных действий. В конце мая 2015 года в ходе очередной беседы Ю. сообщил, что готов к выезду в < ... > . На следующий день после этого разговора Ю. передал ему на хранение пакет, в котором, как ему стало известно в марте 2018 года, находились обнаруженные у него граната, запал и тротиловые шашки. В июне 2015 года Ю. уехал в < ... > где в последующем погиб при участии в боевых действиях против правительственных сил, о чем М. 4 марта 2018 г. стало известно со слов брата Ю. - Ю. После этого М. решил избавиться от запрещенных к обращению предметов, оставленных ему погибшим Ю., однако не смог этого осуществить ввиду задержания 5 марта 2018 г. сотрудниками полиции;
- полностью согласующимися с данными показаниями Муритова показаниями свидетелей И. М. и Б. согласно которым они с 2015 года по вечерам посещали проводимые осужденным занятия, поскольку тот имел познания в исламе. Занятия посещали около десяти человек, они проводились в офисных помещениях г. < ... > расположенных на ул. < ... > и в торговом центре < ... > . Муритов придерживался радикальных взглядов и в ходе занятий высказывался в поддержку принимавших участие в боевых действиях членов НВФ на территории < ... > ;
- показаниями свидетеля И. на предварительном следствии и в суде о том, что с 2015 года он один или два раза в неделю, в том числе в съемных квартирах, в торговом центре < ... > или в мечети посещал занятия вместе с М. и Ю. В ходе них Муритов демонстрировал печатное пособие о "моджахедах" и уговаривал присутствующих выехать в < ... > для борьбы с правительственными силами. Также Муритов наедине общался с Ю., который рассказывал И., что вследствие этих бесед он осознал все происходящее в < ... > выбрал путь "моджахеда" благодаря наставлениям и призывам Муритова, с которым также обсуждал обстоятельства, связанные с выездом в < ... > . Летом 2015 года Ю. перестал ходить на занятия. В 2015 году в г. < ... > С. сообщила И. о том, что, находясь за границей, она видела Ю. Последний рассказал ей о вступлении в НВФ и об участии в боевых действиях на территории < ... > против правительственных сил. В свою очередь, после отъезда Ю. в < ... > М. также рассказывал ему о том, что Ю. выехал в < ... > и выбрал путь "моджахеда" благодаря его (Муритова) призывам, а в ходе одного из занятий продемонстрировал ему гранату, выражая свою готовность к ведению боевых действий. Позже со слов брата Ю. - Ю. и С. ему стало известно, что Ю. погиб в < ... > ;
- показаниями свидетеля М. в суде и в ходе предварительного следствия о том, что он посещал занятия Муритова, которые проводились с марта 2015 года в разных местах, в том числе в мечети. Эти занятия также посещали И. братья Ю. - М. и Р. В ходе занятий обсуждалась война в < ... > Муритов призывал к участию на территории < ... > . в боевых действиях против правительственных сил. В мае 2015 года в ходе одной из таких встреч в мечети они совместно с Муритовым, И. и Ю. просматривали видеоролики о ситуации в < ... > . В июне 2015 года Ю. перестал ходить на занятия, а Муритов сообщил ему о том, что Ю. выехал на территорию < ... > для участия в "джихаде", и к этому его склонил он, Муритов. В связи с этим у М. с Муритовым возник конфликт, и указанный свидетель перестал ходить на занятия под руководством осужденного;
- показаниями свидетеля Б., согласно которым он до зимы 2016 года посетил 10-15 занятий под руководством Муритова. На этих занятиях также присутствовали Р. К., Я. и Ю. (брат Ю.). Муритов в присутствии всех говорил о необходимости ехать в < ... > ;
- показаниями свидетеля под псевдонимом < ... > о том, что Ю. познакомил его с Муритовым в апреле 2015 года в мечети. Муритов обладал знаниями об исламе, у него была хорошо поставленная речь, в ходе бесед он рассказывал о необходимости всех мусульман воевать на территории < ... > против правительственных войск;
- показаниями свидетеля Ю. о том, что его брат Ю. дружил с И. и общался с Муритовым. Брат рассказывал ему, что посещает занятия, проводившиеся Муритовым, где изучает основы религии и арабский язык. В 2015 году поведение брата изменилось, он стал больше рассуждать о событиях в < ... > . В мае 2015 года брат уехал в < ... > о чем известил через полтора месяца, а также сообщил, что поехал туда из-за Муритова и сожалеет об этом, но вернуться не может;
- показаниями свидетеля С. о том, что в 2015 году она ездила в г. < ... > ( < ... > ) к своему супругу. В ходе этой встречи она видела Ю. Ее супруг и Ю. сообщили ей, что воюют в < ... > в составе НВФ против правительственных сил. Ю. просил ее передать по возвращении в г. < ... > привет И., которого она узнала в суде. Ю. сообщил ей, что посещал занятия Т., который учился в < ... > . Как ей стало известно позже, это был Муритов. При этом Ю. сообщил ей о том, что поехал в < ... > благодаря наставлениям Муритова. По приезде в г. < ... > она встретилась с И. и передала ему сказанное Ю.;
- протоколом обыска от 5 марта 2018 г. и заключением эксперта от 24 августа 2018 г., согласно которым найденные по месту работы Муритова по адресу: < ... > просп. < ... > , торговый центр < ... > брошюры < ... > содержат призывы к осуществлению экстремистской деятельности, высказывания, направленные на возбуждение ненависти и вражды по признаку отношения к религии;
- протоколом личного досмотра Муритова от 5 марта 2018 г., из которого следует, что у осужденного обнаружены и изъяты ручная граната < ... > и запал < ... > ;
- протоколом обыска от 5 марта 2018 г. по месту жительства Муритова в г. < ... > в ходе которого обнаружены и изъяты две тротиловые шашки общим весом 603 гр.;
- заключениями экспертов от 12 марта и 13 апреля 2018 г., согласно которым представленные на исследование предметы являются: боеприпасом - граната < ... > средством взрывания - взрыватель < ... > взрывчатым веществом промышленного изготовления - тротиловые шашки массой 203 г и 400 г. Все предметы пригодны для производства взрыва;
- иными доказательствами.
Положенные в основу приговора доказательства получены в установленном законом порядке, всесторонне, полно и объективно исследованы в судебном заседании, с соблюдением требований ст. ст. 17 и 88 УПК РФ оценены судом, сомнений в своей относимости, допустимости и достоверности не вызывают. В совокупности они являются достаточными для вывода о виновности Муритова в совершении инкриминированных ему преступлений.
Существенных противоречий между этими доказательствами, которые могли бы повлиять на решение вопроса о виновности Муритова в содеянном, Судебная коллегия не усматривает.
Вопреки доводам жалобы, суд правильно привел в приговоре показания Муритова, данные им в ходе предварительного следствия в качестве подозреваемого 5 и 15 марта 2018 г.
Из содержания указанных протоколов допроса Муритова следует, что следственные действия производились с участием адвокатов Кунбуттаева Б.А. и Гададова И.С., которые представляли интересы Муритова по желанию последнего. Перед проведением допросов Муритову были разъяснены права, предусмотренные ст. 46 УПК РФ и ст. 51 Конституции Российской Федерации, он был предупрежден о том, что в случае согласия дать показания они могут быть использованы в качестве доказательств по уголовному делу, в том числе при последующем отказе от этих показаний. При этом Муритов подтвердил, что эти показания он дал добровольно. По завершении указанных допросов от Муритова заявлений, замечаний или ходатайств не поступило, протоколы были прочитаны лично Муритовым, правильность содержащихся в них сведений он и его защитники удостоверили своими подписями.
Что касается заявления защитника - адвоката Гададова И.С. в протоколе допроса от 15 марта 2018 г. об оговоре себя Муритовым, то оно, как это видно из указанного протокола, является предположением, которое высказано защитником в связи с несогласием с показаниями Муритова об обстоятельствах его задержания, данными им в ходе указанного следственного действия.
При этом утверждение защитника осужденного Муритова - адвоката Лабадзе Г.Г. в жалобе о том, что на Муритова оказывалось давление на предварительном следствии с целью получения признания в совершении преступлений, материалами дела не подтверждается.
Данная версия стороны защиты тщательно проверялась судом и правомерно отвергнута как несостоятельная. Обоснованные выводы об этом, с которыми Судебная коллегия соглашается, надлежащим образом мотивированы в приговоре.
При этом судом учтено, что показания Муритова от 5 и 15 марта 2018 г. на предварительном следствии являются последовательными, подробными, согласующимися с другими доказательствами по делу, с сообщением деталей, которые могли быть известны лишь самому осужденному, что объективно свидетельствует об отсутствии какого-либо воздействия на него в целях получения признания в совершении инкриминированных преступлений.
Такой вывод подтверждается и показаниями свидетеля С. - следователя по данному уголовному делу, который в суде пояснил, что показания об обстоятельствах совершенных им преступлений Муритов давал добровольно, после консультации наедине с защитником - адвокатом Гададовым И.С., в присутствии последнего, то есть в условиях, исключающих возможность оказания какого-либо воздействия на осужденного.
Показания названного свидетеля согласуются и с результатами проверки фактов, указанных в заявлениях Муритова о применении к нему недозволенных методов следствия, проведенной в установленном порядке правоохранительными органами. По ее результатам приняты мотивированные процессуальные решения об отказе в возбуждении уголовного дела на основании п. 1 ч. 1 ст. 24 УПК РФ, то есть за отсутствием события преступления.
К тому же свидетель К. на которого сторона защиты указывала как на очевидца применения к Муритову мер физического воздействия, показал в суде, что меры воздействия в СИЗО < ... > г. < ... > к Муритову применялись правомерно в установленном порядке в связи с нарушением осужденным режима содержания в следственном изоляторе.
Последующие показания Муритова о его непричастности к инкриминируемым преступлениям опровергаются совокупностью согласующихся между собой доказательств, приведенных в приговоре.
В подтверждение выводов о доказанности виновности Муритова в инкриминируемых ему деяниях суд обоснованно сослался на показания свидетелей И. и М. которые были получены с соблюдением требований УПК РФ.
Упомянутые свидетели дали подробные и исчерпывающие показания о действиях Муритова по склонению их к вступлению в НВФ на территории < ... > для последующего участия в террористической деятельности.
Незначительные неточности в показаниях И. и М. на которые ссылается автор жалобы, были устранены путем оглашения их показаний, данных на предварительном следствии, которые указанные свидетели подтвердили.
Оснований для оговора осужденного со стороны названных свидетелей по делу не установлено.
В материалах дела не содержится данных, подтверждающих неприязненные отношения между осужденным и свидетелем М. При этом в судебном заседании сам Муритов подтвердил отсутствие между ним и М. неприязненных отношений, в связи с чем довод защитника об обратном является голословным.
Вопреки утверждению защитника в жалобе, судом не допущено искажений показаний свидетеля Б., данных им в судебном заседании.
Так, свидетель Б. после оглашения его показаний на предварительном следствии в порядке ч. 3 ст. 281 УПК РФ указал, что следует считать верными его показания в протоколе допроса от 16 октября 2018 г., которые суд привел в приговоре.
Также не усматривается противоречий в показаниях свидетеля М. о том, что в 2015 году он, И. и иные лица собирались для посещения занятий, проводимых Муритовым, в мечети. Эти показания согласуются с другими доказательствами по делу, в частности, с показаниями свидетеля И. и свидетеля под псевдонимом < ... > , что в 2015 году занятия Муритов проводил не только в офисных помещениях торгового центра < ... > и на съемных квартирах, но и в мечети.
Свидетель Ю. - брат Ю. в своих показаниях последовательно утверждал, что не был знаком с Муритовым и не посещал его занятия. Данные показания свидетеля Ю. согласуются с показаниями Б. и М. на предварительном следствии. Что касается противоречий в показаниях этих свидетелей в суде об обстоятельствах, касающихся Ю. на которые обращается внимание в апелляционной жалобе, то они были устранены судом путем оглашения показаний Б. и М. на предварительном следствии.
Вопреки утверждению в жалобе, оснований ставить под сомнение показания С. не имеется, поскольку каких-либо причин для оговора Муритова у этого свидетеля не установлено, а достоверность данных показаний подтверждается совокупностью иных доказательств.
Необоснованными являются доводы кассационной жалобы о признании недопустимыми доказательствами протокола обыска от 5 марта 2018 г. по месту работы Муритова, протокола личного досмотра Муритова от 5 марта 2018 г., протокола обыска по месту жительства Муритова от 5 марта 2018 г., протоколов других следственных действий в связи с участием в них К. Г., А. и М. в качестве понятых.
В соответствии с положениями п. 3 ч. 2 ст. 60 УПК РФ понятыми не могут быть работники органов исполнительной власти, наделенные в соответствии с федеральным законом полномочиями по осуществлению оперативно-розыскной деятельности и предварительного расследования. Вместе с тем, К. и Г. на момент приглашения их понятыми, хоть и являлись военнослужащими Росгвардии, но полномочиями, с которыми процессуальный закон связывает невозможность быть понятыми, не обладали.
Что касается утверждения в жалобе о том, что понятые А. и М. являлись заинтересованными лицами в связи со своим неоднократным участием в производстве следственных действий по настоящему делу, то оно является необоснованным, поскольку объективных данных, подтверждающих заинтересованность этих лиц в исходе дела, не имеется. Само по себе неоднократное участие А. и М. в следственных действиях по настоящему делу в силу ст. 60 УПК РФ не является обстоятельством, исключающим привлечение этих лиц в качестве понятых.
Таким образом, участие К. Г. А. и М. в проведении следственных действий в качестве понятых не является нарушением процессуального закона, оснований для признания указанных протоколов недопустимыми доказательствами не имеется.
Вопреки утверждению в жалобе, судом дана правильная оценка протокола досмотра как допустимого и достоверного доказательства, поскольку он оформлен в соответствии с требованиями ст. ст. 27.7 и 27.10 КоАП РФ, а его содержание подтверждается показаниями сотрудников полиции Б. и Б., производивших досмотр, а также понятых А. и М.
Суд правильно оценил в приговоре отдельные неточности в показаниях М. и А. о процедуре досмотра Муритова как не влияющие на допустимость и достоверность данных доказательств, приведя мотивы такой оценки, не согласиться с которой нет оснований.
Протокол обыска в жилище Муритова обоснованно признан судом допустимым доказательством.
Из протокола данного следственного действия следует, что обыск произведен на основании судебного решения с соблюдением требований ст. 182 УПК РФ в присутствии М. с разъяснением участвующим лицам прав, обязанностей и порядка производства обыска.
Обнаруженные в жилище Муритова брошюра < ... > и две тротиловые шашки были предъявлены проживавшей там же М., которая отказалась подписывать протокол, понятым и другим участвующим при обыске лицам, что удостоверено их подписями, в протоколе содержатся сведения о том, в каком месте и при каких обстоятельствах обнаружены данные предметы, перечисленные в протоколе с точным указанием их названий, что соответствует требованиям ч. ч. 10, 13 ст. 182 УПК РФ. Заявлений участвующих при обыске лиц по его результатам не имелось.
Понятые Г. и К. участвовавшие в производстве обыска, в судебном заседании изложили обстоятельства его проведения, подтвердили достоверность отраженных в протоколе сведений, в том числе относительно обнаружения в ходе обыска указанных предметов. Показания понятых согласуются между собой, а также с показаниями допрошенного в суде оперативного сотрудника С., проводившего обыск, и с другими доказательствами.
При таких данных суд обоснованно оставил без удовлетворения ходатайство стороны защиты об исключении из числа доказательств по уголовному делу протокола обыска жилища Муритова от 5 марта 2018 г.
Несогласие защитника-адвоката Лабадзе Г.Г. с приведенной в приговоре критической оценкой показаний свидетелей защиты К. Г., Р. К. и К. не может свидетельствовать о несоответствии выводов суда фактическим обстоятельствам дела, установленным в ходе судебного заседания, и недоказанности виновности осужденного в инкриминированных ему деяниях.
Действия Муритова правильно квалифицированы судом по ч. 1 ст. 205.1 УК РФ (в редакции Федерального закона от 9 декабря 2010 г. N 352-ФЗ), ч. 1 ст. 222 и ч. 1 ст. 222.1 УК РФ.
Наказание назначено Муритову в соответствии с ч. 1 ст. 61 УК РФ, с учетом смягчающего наказание обстоятельства, которым признано наличие у Муритова на иждивении малолетнего ребенка.
Учтено судом и то, что Муритов ранее ни в чем предосудительном замечен не был, к уголовной ответственности привлекается впервые, характеризуется положительно. Принято во внимание состояние здоровья М. с которой он состоит в религиозном браке.
Именно эти обстоятельства послужили основанием для принятия судом решения не назначать Муритову по ч. 1 ст. 205.1 и ч. 1 ст. 222 УК РФ дополнительное наказание в виде штрафа.
Судом также учтены фактические обстоятельства дела, характер и степень общественной опасности совершенных преступлений, данные о личности Муритова, влияние назначенного наказания на его исправление.
Таким образом, назначенное Муритову наказание в силу ст. 6 УК РФ является соразмерным и справедливым.
Судебная коллегия соглашается с выводами суда первой инстанции об отсутствии оснований для изменения категории преступлений на менее тяжкую в соответствии с ч. 6 ст. 15 УК РФ.
Ввиду изложенного и руководствуясь, ст. ст. 389.13, 389.20, 389.28, 389.33 УПК РФ, Судебная коллегия по делам военнослужащих Верховного Суда Российской Федерации
определила:
приговор Северо-Кавказского окружного военного суда от 1 августа 2019 г. в отношении Муритова Тимура Рустамовича оставить без изменения, а апелляционную жалобу защитника осужденного Муритова Т.Р. - адвоката Лабадзе Г.Г. без удовлетворения.
Председательствующий
А.Н.ЗАМАШНЮК
Судьи
О.А.ДЕРБИЛОВ
С.Г.СОКЕРИН